Сергей Калашников - Там, за поворотом [СИ]

Во время лечения больные и сопровождающие их лица жили в нашем доме, выполняя наши правила: мытьё рук перед едой и употребление для питья кипячёной воды - мощнейшие средства предупреждения желудочно-кишечных инфекций потихоньку осваивались людьми. Медленно, но верно в ближних стойбищах со здоровьем у людей стало повеселее.

Отдельно остановлюсь на кипячёной воде. Пить её горячую невкусно, а дать ей остыть - так никакого терпения не наберёшься дождаться, если мучает жажда. А накипятить заранее и хранить, так через сутки-другие в ней опять что-то заводится, потому что крышек на посуде нет, вот и попадает туда из воздуха всякая всячина. Опять же нельзя сказать, что с посудой дела обстоят безоблачно: кожаные мешки, берестяные ковши и деревянные чаши не так-то просто содержать в стерильном состоянии. Да и горшки - предметы пористые, чего только в их стенки не проникает!

Выигрышным вариантом являются горячие напитки вроде чая, поэтому и вошли у нас на севере в обиход заваренный смородиновый или малиновый лист, липовый цвет и белоголовник. Для этого и посуду специальную делают, и "заварку" заранее припасают - сушат и хранят. Это всё не в один день сложилось. И здесь складывается медленно. Ну да у меня есть время. Из разговоров, что веду я с больными, стало известно - вернулись мужчины с "охоты". Той самой, целью которой были стойбища, покинутые воинами Деревянных Рыб и Греющихся Ящериц ради набега на наш Союз. Беззащитные женщины и дети, лишившиеся своей надежды и опоры, от этого сильно пострадали - на их головы пала месть за бесчинства, сотворённые отцами, мужьями и братьями.

Уцелел ли кто-нибудь от этих племён - уверенно сказать нельзя. Вот и получилась ситуация, когда кругом стало много пустующих охотничьих угодий, а людей осталось мало. Снизилась активность на торгу у Противной Воды, и главный купчина Просторная Кладовка жалуется, что скоро ему станет нечего есть.

Среди стойбищ, сгрудившихся летом на относительно небольшой территории, обстановка тоже не безоблачная - маловато по ближним окрестностям дичи на такую кучу народу, а зима нынче пришла рано и разыскивать под снегом корешки стало трудно. Тут бы разойтись небольшими группами пошире, чтобы количество едоков на единицу площади сделалось меньше - благо есть куда, но довлеет над людьми страх: а как не все Деревянные Рыбы перебиты? Вот и продолжают держаться кучно, посылая охотничьи партии всё дальше и дальше от родных шатров.

В стенах нашего пемзового дома оставлены оконные проёмы. Это для того, чтобы, со временем, можно было их застеклить. Пока же я их заплёл лозой, которую обмазал глиной. Когда подступила зима и заготовительные мероприятия успешно завершились, принялся я за осуществление давно взлелянного плана - попытался вставить в них отливку из канифоли. Мало кто способен отличить эту субстанцию от янтаря, минерала, возникшего из древесной смолы после долгого лежания в земле. Ну я и полагал, что малая толика дневного света не помешает в пещерном мраке нашего зимнего жилища.

Чтобы не утомлять техническими деталями, сразу сообщу вывод - никогда не делайте этого. Нет, состояния полного и окончательного провала моя затея достигла только следующим летом, когда последние нерастрескавшиея после морозов окошки плавно, словно оплывшая свеча, стекли вниз в знойные деньки.

Разумеется, я знал, что органику как-то можно полимеризировать и не за долгие годы лежания земле, а за не слишком большой срок. Только нужно к ней что-нибудь добавить, когда она горячая и жидкая. Разумеется, я использовал для этого соду потому, что других мало-мальски активных химикатов в моём распоряжении просто нет.

То, что получилось в результате, не хотело твердеть при остывании, зато, когда высохло, покрылось корочкой. И всё это при любой температуре растворялось водой. Словом, получился клей с запахом мокрого картона. Разумеется и рецептуру и процесс я записал на будущее, но никакого прока от сделанного открытия в настоящий момент не было.

Добившись результата, обратного искомому, логично было бы заменить применённый реактив на вещество с противоположными свойствами - то есть, вместо щёлочи добавит в замес кислоты. А вот это затруднительно - не знаю в этом мире ничего подобного.

Еды мы ещё с осени припасли с огромным избытком. В период перелёта птиц на юг набили два полных челнока гусей и уток. Зачем уток? Попадали они иной раз под выстрел - мы ведь не самые меткие в мире лучники. Зато, очень быстрые - пору тройку стрел во взлетающую стаю выпустить успевали, а подранков собаки не упускали. Этот период завершился набитым копчёными тушками будущим ледником.

Рыбка в здешней реке водилась в основном тех видов, которые никто из нас не уважал - костлявая. Но наловить её и насушить в несолёном виде до деревянности, всё-таки, пришлось. Для собак. Этот вид "консервов" называется "юкола". Людям её тоже можно есть, но это имеет смысл только в голодный период. Или надо уметь правильно готовить.

За хорошей рыбкой мы на большую реку сходили с Тычинкой. Там у подмытых водой деревьев возле берега стоят отличные экземпляры, видные сквозь прозрачную воду. Зверский лук моей подруги, специальные неоперённые стрелы и несколько промахов в качестве тренировки, а потом дело пошло, как по маслу. Я подгребал к нужному месту, слушаясь каждого жеста рыбачки, а она выбирала цели, поражала их, а потом вываживала добычу за шнур.

С крупными особями мы не связывались - их не каждый раз вытащишь. А терять стрелу обидно. Не так-то проста она в изготовлении.

Вечером чистка, потрошение, укладка в горшки с рассолом и кипячение под крышкой, которая прилипает при остывании, поскольку место стыка - хорошо притёртый конус. Забыл доложить - эти горшки - предмет особой моей гордости. Они не глазурованные, сделанные из костяного фарфора. Несколько лет подбирали составы, приёмы и режимы обжига, пока добились требуемого. Почему я излагаю во множественном числе? Так я не один трудился. С мальчишками, посланными от всех племён нашего северного союза на обучение к шаману, ко мне, то есть. Ну да это прошлые дела. Керамической лабораторией остался заведовать товарищ моих детских игр, бывший Бормотун, а теперь мастер Грозный Рык.

Так о рыбалке. Рыбных консервов мы наделали столько, что заняли почти все горшки, доставленные румяными парнями под предводительством Жалючей Гадюки. Немного их осталось с иным содержимым: набитых солёной черемшой, чтобы добавлять зимой в варево.

Очень много заготовили корневищ рогоза - это растение вроде тростника. Хотя, что я плету - именно рогоз обычно тростником и называют. Мы его надергали прямо из воды, связав две пироги катамараном. С носа рвали, а с кормы отполаскивали в воде, отделяли корни от стебля и раскладывали на просушку. Знаете, втроём, действуя дружной командой, даже трудную работу выполняешь в охотку. Что-то вроде комбайна рогозоуборочного у нас получилось.